- Аллергия (6)
- Беременность и кормление (31)
- Вирусные инфекции, бактерии (18)
- Гинекология (6)
- Детское здоровье (50)
- Диеты (8)
- Дыхательная система (10)
- Женское здоровье (18)
- Заболевания передающиеся половым путем (3)
- Здоровый образ жизни (33)
- Зрение (23)
- Зубы (18)
- Клиники (2)
- Кожа (23)
- Красота (40)
- Кровеносная система (9)
- Лекарственные препараты (6)
- Лекарственные растения (38)
- Лечение болезней (20)
- Медицинское оборудование (5)
- Микроорганизмы и паразиты (1)
- Народные средства (6)
- Нервная система (15)
- Онкология (8)
- Пищеварительная система (25)
- Пожилым людям (7)
- Правильное питание (32)
- Психология и психиатрия (13)
- Сексология (13)
- Сердечно-сосудистая система (30)
- Спорт (5)
- Суставы и кости (11)
- Травматология (4)
- Урология (27)
- Ухо, горло, нос (20)
- Эндокринная система (11)
- Юридические аспекты (1)
И все же и поощрения, и наказания нужны. Только применять их надо умело. Эмоциональный подъем, радость, восторг, вызванный, допустим, подарком, или огорчение, стыд, а порой и страх, связанный с наказанием,— все это чувства, которые ребенок переживает очень остро. Именно на остроте переживаний и основан педагогический эффект поощрения и наказания.
Но если все это повторяется часто, становится привычным, радости ребенка тускнеют, а огорчения либо тоже утрачивают свою остроту, либо вызывают хроническое состояние подавленности, неуверенности в себе, рождают почву для невроза.
Поэтому первое правило — использовать и поощрение, и наказание не часто и лишь тогда, когда это действительно необходимо. Ведь воспитание не дрессировка: за каждое правильное движение — кусок сахара, за неправильное — угроза плетки. Поощрения и наказания могут приносить положительные результаты лишь тогда, когда они нацелены на организацию жизни детей, помогают им выработать верные взгляды и убеждения, полезные навыки и привычки. Необходимо научиться видеть за каждым поступком ребенка его побудительные причины, постараться прежде всего понять, почему он поступил так, а не иначе. А всегда ли мы утруждаем себя таким анализом?
. Вернувшись с работы, Татьяна застала дочь в слезах. В квартире пахло гарью, посреди кухонного стола лежал сырой с одного бока и горелый с другого пирог, который Оля пыталась испечь, чтобы завтра, в воскресенье, угостить подруг.
— Опять своими дурацкими фантазиями отравляешь мне жизнь! — в сердцах воскликнула расстроенная мама.— Не успела с работы вернуться — теперь два часа буду как проклятая мыть духовку! В воскресенье отвезу тебя к бабушке — и никаких подружек!
Нетрудно понять, что Оля испортила пирог не нарочно, не из озорства, что побуждения ее были в общем-то добрыми. Вот только оценить происшедшее Татьяна не сумела, не смогла и сдержать нахлынувшего раздражения.
Воскресным утром Оля, надувшись, ехала с нею к бабушке и не испытывала ни малейшего раскаяния по поводу того, что доставила маме неприятные переживания. Дулась она на мать и всю следующую неделю. И вот, терзаемая стремлением вернуть расположение дочери, Татьяна, возвращаясь в пятницу с работы, купила торт, конфеты, воду. «Вот и угощай на здоровье своих подруг,— сказала она, входя в дом,— уж это получше, чем какой-то горелый пирог!» И хотя Оля, поцеловав мать, вежливо ее поблагодарила, радости у девочки не было. А Татьяна, почувствовав ее холодность, с раздражением подумала: «Ничем не угодишь!» И осталось взаимное недовольство друг другом.
Думается, что конфликта бы не возникло, если бы мать сказала своей одиннадцатилетней дочери: «Знаешь, я зря прошлый раз так погорячилась, это от усталости и оттого, что ты со мной заранее не посоветовалась, как лучше все сделать. Давай сегодня вечером вместе испечем для твоих подружек настоящий торт».
Покупка какой-нибудь вещи — самый популярный у родителей вариант поощрения. Но самый ли лучший? Эффект поощрения отнюдь не пропорционален стоимости подарка. Главное — умение родителей подметить в поведении ребенка хотя бы намек на добрые побуждения и своевременно отреагировать: помочь ему, поддержать, стимулировать проявление таких ценных нравственных качеств, как самостоятельность, инициативность, чувство долга, трудолюбие, внимание к людям и умение заботиться о них.
Впрочем, пусть не подумает иной читатель, что мы вообще против каких бы то ни было дорогих подарков. Сами по себе плеер, фотоаппарат для школьника старших классов или большой аквариум с рыбками для ребенка поменьше зла не принесут. Но если фотоаппарат, подаренный однажды к дню рождения, потом годами среди других таких же забытых вещей покрывается пылью, если за рыбками ухаживают родители, а сын давно на них перестал даже смотреть, вот тогда, наверное, стоит подумать всерьез: а нужны ли вообще подобные формы поощрения? И что, собственно, поощряется таким образом: тщеславное чувство обладания дорогой вещью — и только?
Словом, поощрить ребенка так, чтобы это было действительно на пользу его воспитанию и развитию, очень непросто. Потому что истинные потребности детей состоят не в получении все новых и новых удовольствий, а в настоящем внимании к их внутреннему миру, в заинтересованном общении с ними, в уважении их достоинства и доверии к ним, в совместных с ними трудовых делах, в поддержке всего доброго, к чему ребята порой неосознанно тянутся.
. Когда Володя принес случайно подбитого воробья и стал его выхаживать, мать похвалила его за то, что жалеет птиц. А отец стал выяснять: почему все мальчики во дворе ходят с рогатками? Почему ни на одном дереве нет скворечника?
Володя объяснил: смастерить рогатку легко, а для скворечника столько всего надо.
Вскоре Володе купили набор столярных инструментов; вместе с отцом они отыскали обрезки досок и фанеры, вместе перерисовали из журнала нехитрый чертеж скворечника, вместе пилили, строгали, клеили.
Едва ли самая дорогая вещь принесла бы мальчику столько радости, сколько ему доставили — нет, не сами по себе инструменты, а часы работы рядом с отцом, их беседы на равных. Без нотаций и назиданий родители помогли Володе осознать важную истину — жалость, сострадание должны быть деятельными, действенными.
Ну, а успехи в учебе? Надо их поощрять? Надо. Но не отметку как таковую, а прилежание, старание, трудолюбие. Ведь кто не знает, что пятерку можно получить случайно, можно списать ответ задачи, рассчитать, когда вызовут. Наконец, пятерка может очень легко даваться способному ученику, а менее способный в свою четверку вкладывает так много труда и терпения, что он, конечно, больше заслуживает похвалы. Кстати, одно из требований реформы школы — воспитывать в детях именно прилежание, умение любое порученное дело выполнять с максимальной отдачей сил.
Если поощрять ребенка надо обдуманно, то трижды обдумайте наказание! Стоит ли наказывать, если ребенок искренне раскаивается в совершенном без злого умысла поступке, понимает, что причинил близким людям огорчения и неприятности? Вероятно, нет.
Конечно, детям (как, впрочем, и взрослым) свойственно иногда упорствовать в своих ошибках, лгать, проявлять жестокость, эгоизм, жадность и другие отрицательные черты. Оставленные без внимания, они могут усилиться, стать со временем свойствами характера. И если убеждение, требование, внушение не помогают — приходится применить и наказание.
. Володя нагрубил учительнице. Мама посоветовала ему: «Завтра же на уроке встань и извинись». Сын заупрямился: «Что я такого сделал? Начну извиняться, ребята надо мной смеяться будут».
Больше дома на эту тему разговоров не было, но когда на следующее утро Володя стал как ни в чем не бывало собираться в школу, мать сказала, что идет с ним. «Иду извиняться за тебя, за то, что мы с отцом вырастили тебя таким грубым».
«Не надо, мама! — всполошился Володя.— Я сам извинюсь».
«Нет, это надо было вчера говорить. А теперь придется послушать, как мать извиняться станет».
Так она и сделала, и для Володи это было действительно суровое наказание. Преподанный урок он запомнил надолго. А ведь не было ни угроз, ни резких слов.
Случается, дети, особенно подростки, растущие как будто в благополучных семьях, хорошо успевающие в школе, совершают весьма неблаговидные проступки. Узнав, что такой вполне «воспитанный мальчик» украл у товарища ручку, выбил стекла в подъезде, участвовал в варварской драке, иные родители да и педагоги, только пожимают плечами: случайность, несчастье, загадка подросткового возраста. Эпизод стараются замять, ограничиться беседой, попыткой пристыдить. А вот как поступил в подобной ситуации замечательный педагог Сухомлинский: когда ученик-подросток из озорства сжег хворост, приготовленный для пионерского костра, он заставил его поехать в лес, набрать хвороста и привезти его.
Будет совершенно правильно и справедливо, если подростка, нанесшего какой-то ущерб общественному или домашнему имуществу, вы заставите возместить его своим трудом. Не надо избегать огласки совершенного проступка, обсуждения в классе, в школе, публичного извинения. И действовать надо в таких случаях спокойно, но достаточно непримиримо и властно.
Властный тон иногда необходим. Спокойно-властный. Уверенно-властный. Но не раздраженный, несварливый, не чрезмерно нервозный, каким грешат иногда усталые, расстроенные мамы. У отцов другая ошибка: в порыве гнева они пытаются употребить не власть, а силу, полагая, что ремень приносит успех там, где словами толку не добьешься. Ведь кричит же сын: «Прости, папочка, я больше не буду!» Но на самом деле ребенок ни вины своей не осознает, ни стремления исправиться не испытывает. Он кричит просто от боли и страха, это естественная реакция самозащиты — и только. Под горячую руку отцы подчас не рассчитывают силы своего удара: мне известны случаи, когда от отцовской затрещины у ребенка лопалась барабанная перепонка.
Но даже если это просто шлепки, подзатыльники — они все равно унижают ребенка, озлобляют его, создают представление о допустимости такого способа разрешения конфликтов. Отдаленные последствия физических наказаний проявляются не только в отчуждении детей от родителей, но и в развитии отрицательных качеств личности. Достаточно сказать, что почти все подростки, совершающие правонарушения, в детстве часто переносили побои, испытывали оскорбления.
Для физических наказаний не может быть оправданий, они недопустимы ни в каких ситуациях, ни в какой форме! Хватаясь за ремень, шлепая ребенка, родители тем самым расписываются в полной своей педагогической беспомощности.
Упомяну и о других неоправданных мерах наказания: нельзя лишать ребенка прогулки, оставлять без обеда; педагогический эффект такого наказания очень сомнителен, а ущерб для здоровья явный.
Неверно поступают родители, отменяющие в порядке наказания ранее данные ребенку обещания. Взрослые всегда должны оставаться в глазах детей людьми слова, иначе их авторитет будет поколеблен. Другое дело, что можно иногда отсрочить на некоторое время обещанный, допустим, поход в театр или приобретение какой-то вещи.
Не надо, как правило, наказывать дополнительными трудными заданиями — это может вызвать отвращение к труду вообще. Только в одном случае такое наказание целесообразно: если вина сына или дочери как раз в том и состояла, что, закончив, допустим, клеить «змея», ребенок убежал с ним во двор, забыв за собой убрать. Подождите делать это сами, а потом скажите: «Намусорил — убери! Да еще пол протри во всей квартире, чтобы в другой раз не забывал, чтобы яснее стало, как мне нелегко каждый день поддерживать чистоту».
Итак, главный вывод: поощрение и наказание должны стать средством морального воздействия. Тогда в поощрении ребенок начинает больше всего ценить наше одобрение, доверие, уважение, а наказанный, учится правильно понимать, что и почему мы не одобряем и осуждаем.
Но ни в коем случае нельзя спекулировать на естественной любви детей к родителям, заявляя: «Мне не нужно такого сына, я не люблю тебя!» Наоборот, и наказанный, ребенок должен быть уверен, что родители не только его по-прежнему любят, но и вместе с ним переживают случившееся.
При всей на первый взгляд противоположности поощрений и наказаний они должны строиться по единому принципу: как можно больше требований к человеку и вместе с тем как можно больше уважения к нему.
