Как ни странно, многие, кому я задала вопрос про половое созревание и секс в школьном возрасте, смущенно говорили, что «это» произошло с ними в первый раз лишь после окончания школы. Врут? Лично я помню из школьных лет только короткие юбки двоечниц, их же черные ботинки на огромных платформах и кислотные майки выше пупа (сам животик при этом мог напоминать мордашку шарпея).
Мальчишки при этом не палились и свое взросление выражали в курении за углом школы и плевках на тротуар. Будучи примерной ученицей и спортсменкой, я никогда не могла понять, почему нужно для выражения крутизны не просто курить, но и плевать себе под ноги. Поступив в университет и став плохой девчонкой, связавшись с маргинальными поэтами, художниками и музыкантами, начав, конечно же, курить и пить алкоголь на городских скамейках и в подворотнях, я так и не поняла, зачем подростки плюют, когда курят. Может, это своего рода желание «пометить территорию»?
Но из школьных скандалов я помню только парочку. С пятого класса историю Беларуси вел такой очень странный парниша: молодой, немного «забитый», интеллигентного вида, плечики в его пиджаке явно были больше, чем нужно, при этом он был всегда веселый, добрый и с ним без проблем можно было договориться об оценке, бесстыже соврав с улыбкой на лице, что обязательно выучишь пройденные параграфы.
И все знали о его особой страсти — моей однокласснице Тане. Годы шли, сплетни то возрастали, то пропадали, но в классе десятом она перестала ходить в школу. Оказалось, что наша Таня родила. И дальше уж было не понятно: то ли это историка рук (и рук ли) дело, то ли кого-то из тех крутых ребят, что курят за углом школы.
На выпускном чей-то папа внаглую снимал на видеокамеру мои колени. Когда я заметила, он очень уверенно в формате «так и нужно» сказал: «Это я для себя!» Перед этим, конечно же, в актовом зале была представлена самодеятельность всей параллели выпускников. Мой номер был в духе «Тысячи и одной ночи»: я звенела монетками на платке, который был повязан на бедрах, и потом должна была достаточно эротично (сейчас публично я вряд ли бы так сделала) опуститься у ног своего одноклассника. Завуч по воспитательной работе перед моим выходом в качестве напутствия только крикнула: «Оля, там комиссия из министерства образования сидит, так ты только за причинное место его не ухвати!» В то время я о причинных местах мужчин не помышляла. А утром, когда мы забирали результаты централизованного тестирования, завуч призналась, что мной танец снился ей всю минувшую ночь.
Вообще, когда слышишь «ну и молодежь пошла!», всегда задаешься вопросом: разве она была когда-то другой? Так пришла мысль узнать истории о половом созревании у людей совершенно разных поколений. Выводы делать не стоит, просто почитайте и вспомните, как это было у вас.
Фото из facebook Александра Найденова
«Не знаю, можно ли частью сексуальной жизни считать коллективную демонстрацию эбонитовой палочки в кабинете физики. Если так-то секса в школе, которую я заканчивал, было с излишком. Все-таки я учился в физико-математическом классе. Это было в городе Осиповичи — и пока я не покидал его границ, считал, что венцом половых отношений может быть приглашение одноклассницы на медленный танец и последующий поцелуй за курилкой.
Но в 8 классе я попал в пионерский лагерь под Могилевом. Там царили неведомые мне нравы. Новые друзья показали вырванные из немецких журналов картинки и рассказали, с какой вожатой у них было. В свой город я вернулся просвещенным.
Но я проклинал эти новые знания еще пару следующих лет, потому что наладить отношения с девушками они не помогали. Пытаясь обратить на себя внимание одноклассниц, мы с друзьями хватали их за юбки на перемене. Но одноклассницы предпочитали парней постарше. Очевидно, потому что у тех были усы».
Фото: bolshoi.by
«Моя история — про детскую любовь. Дело было в третьем классе, я как-то публично на перемене признался в любви нашей классной красавице. Парням в классе это очень не понравилось. Идеалом у нас тогда считалось холодное и презрительное отношение к девчонкам. В общем, после школы меня поджидала вся мужская часть нашего класса: хотели бить все вместе. Мне удалось воззвать к их пацанской гордости и договориться о том, что в течение недели буду каждый день драться с одним из них. Каждый день я пытался сбежать, меня ловили, и приходилось исполнять договор. С переменным успехом я выстоял. С девочкой этой, правда, я в дальнейшем не встречался. У нее еще оказался агрессивный старший брат — это было уж слишком для меня. И вообще, мне показалось, что она не достаточно оценила мои страдания во имя любви».
